Мужчина и МузаМалена Эрнман, спевшая в концертном исполнении оперы « Сказки Гофмана» на филармонической сцене, преподала московской публике урок: чтобы стать музой артиста, нужно немного побыть хорошим парнем Ведомости / Вторник 05 октября 2010 Сказки Гофмана«Жака Оффенбаха — одно из популярных в мире произведений, да и у нас его пробовали исполнять и в концертах (дирижер Валерий Полянский), и ставить в театре («Геликон-опера»). Однако шедевр Оффенбаха всегда будет оставаться премьерой — это текст, который можно собирать и интерпретировать с разных концов, не опасаясь упреков в непочтительности к автору: ведь Оффенбах доделывал и переделывал оперу до конца дней, да так ее и не закончил. Ставили ее, то выбрасывая целые акты, как это произошло на парижской премьере в 1881 г., то укрепляя, напротив, вставными номерами из других сочинений. К тому же еще при жизни Оффенбаха прошла мода на разговорные диалоги, и Эрнест Гиро заделал все дыры музыкальными речитативами — в точности так же, как он поступил с «Кармен» Бизе. В Зале имени Чайковского прозвучала версия музыковедов Майкла Кея и Жана-Кристофа Кека: она верна авторскому замыслу (если он был), но в ней остались и Гиро, и вставные номера (хотя и нет секстета в акте «Джульетта», которого жаль). Как и хотел Оффенбах, партии всех четырех возлюбленных Гофмана были отданы одной певице — Лоре Клейкомб. Так часто делалось и раньше, но в данной редакции партии сближены. Лора Клейкомб спела на совесть, хотя несколько приблизительно — колоратурам куклы Олимпии хотелось бы пожелать большей точности. Гибкий, бесцветный голос американской певицы справился с рельефом и стилем партий, а пластика, мимика и четыре разных костюма подчеркнули разность образов. На фоне этой пестроты выпуклым оказался как раз цельный образ Никлауса, спетый Маленой Эрнман. Брючную роль друга Гофмана часто объединяют с ролью Музы, но шведская дива сыграла их обе как две половинки целого. Женственная Муза знает, что именно она владеет душой артиста, в то время как женственный Никлаус демонстрирует чувство юмора, помогая другу весело избавиться от ложного очарования своих пассий. Меццо-сопрано Малены Эрнман — гибкое и впечатляющее по диапазону, но неровное, кое-где глуховатое, из-за чего хит соперниц — Баркарола — в исполнении Лоры и Малены несколько поблек. Труднее всех было Гофману: обаятельный мексиканец Артуро Чакон-Крус, напоминавший то Доминго, то Роландо Вильясона, пел некрасивым зажатым тембром — впрочем, выручали свободные верхи. Безупречнее всех в вокальном отношении отработал Эндрю Фостер-Уильямс: щуплый англичанин нашел в себе краски для всех четырех злодеев, не потерялся в мрачных низах и не запорол светлого баритонового верха. Молодой и обаятельный дирижер Лоран Кампеллоне провел длинную оперу с огоньком и радостью: оркестр «Новая Россия» звучал празднично, хор Тевлина и все русские компримарио дополнили отличный ансамбль. Зачем театры? Следующая опера в концертном исполнении – «Ариодант» Генделя. Ее проведет 30 марта дирижер Кристофер Мулдс, уже исполнявший у нас оперу «Орландо» того же композитора.
|
