Адрес статьи: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2006/09/22/113045

Ведомости-Пятница / Пятница 22 сентября 2006

Столетие Шостаковича отмечается во всем мире почти с тем же размахом, что и 250-летие Моцарта. А у нас — без всякого “почти”. Если взглянуть на московские афиши, то Шостаковича на них столько, сколько всех других композиторов вместе взятых. Казалось бы, и раньше его играли-переиграли. Казалось бы, современная пропаганда должна отбить всякую охоту вновь слушать его музыку — ибо всякий раз при упоминании имени Шостаковича нам наливают один и тот же соус: трагическая история советской России и величие духа художника под пятой сталинизма. Даже знатоки гнут в эту же сторону: для них лучше других тот дирижер, кто исполнит энную симфонию Шостаковича как можно острее и страшнее, так, чтобы из каждого такта торчала колючая проволока.

Тем не менее слушателей у Шостаковича меньше не становится. Очевидно, в его музыке есть такие вещи, что связаны не с историческим временем, а с присущей людям потребностью думать о смысле жизни. Война, 1943 год, беды ХХ века остались в прошлом, Восьмая симфония звучит и раскрывает нам картину нашего мира. Реалии стали другими, а человеческие чувства остались те же самые: людям свойственно тревожиться, надеяться на счастье и восторгаться красотой.

По случаю юбилея Восьмую симфонию за пультом Госоркестра проведет Мстислав Ростропович, который не выступал в Москве восемь лет. Но с музыкой Шостаковича он прожил всю жизнь, и, конечно, интересно, что он чувствует в ней сейчас. Кроме симфонии прозвучит Первый скрипичный концерт в исполнении Виктора Третьякова — самого темпераментного русского скрипача.

Концерт состоится в Большом зале консерватории 25 сентября, в день рождения Шостаковича. На этот же день (придется выбирать!) запланировал юбилейную акцию и Большой театр: на Новой сцене пройдет опера “Леди Макбет Мценского уезда”. В театральном отношении спектакль неинтересный, но дирижировать будет — тоже ради особого случая — давно покинувший Большой театр Геннадий Рождественский, специалист по Шостаковичу не меньший, чем Ростропович.

Дирижерский авторитет Владимира Спивакова, конечно, не столь велик, но и он запланировал (двумя днями позже) эффектное подношение Шостаковичу: могучую фреску “Казнь Степана Разина” с участием первого баса Мариинского театра Сергея Алексашкина.

А интереснее всего дирижерская идея Михаила Плетнева: он поставил рядом в программе первую и последнюю симфонии Шостаковича (Первую и Пятнадцатую). Обе гротескные, уличные и очень тонкие, только в юношеской настораживает нервность, а в предсмертной — шутовство. Угадать интерпретацию Плетнева заранее никак невозможно. Известно одно: Шостакович, классик, неисчерпаем.